Константин Душенко - Лучшие мысли и изречения древних в одном томе
Почетное нужно предоставлять сильнейшим, а необходимое – слабейшим.
(Плутарх. «Цезарь», 17)
Цезарь решительно пригрозил Метеллу, что убьет его, если тот не перестанет ему досаждать. «Знай, юнец, – прибавил он, – что мне гораздо труднее сказать это, чем сделать».
(Плутарх. «Цезарь», 35)
Пришел, увидел, победил. (О битве при городе Зеле против царя Фарнака.)
(Плутарх. «Цезарь», 50)
[В ответ на предложение окружить его телохранителями: ] Лучше один раз умереть, чем постоянно ожидать смерти.
(Плутарх. «Цезарь», 57)
Получив донос о том, что Антоний и Долабелла замышляют мятеж против него, он [Цезарь] сказал: «Я не особенно боюсь этих длинноволосых толстяков, а скорее – бледных и тощих», – намекая на Кассия и Брута.
(Плутарх. «Цезарь», 62)
Речь зашла о том, какой род смерти самый лучший. Цезарь раньше всех вскричал: «Неожиданный!»
(Плутарх. «Цезарь», 63)
Когда Публий Клодий, обольститель его жены Поппеи, был по этому поводу привлечен к суду за оскорбление святынь, то Цезарь, вызванный свидетелем, заявил, что ему ничего не известно ‹…›. А на вопрос, почему же он тогда развелся с женою, ответил: «Потому что мои близкие ‹…› должны быть чисты не только от вины, но и от подозрений».
(Светоний. «Божественный Юлий», 74, 2)
[После прихода к власти: ] Республика – ничто, пустое имя без тела и облика.
(Светоний. «Божественный Юлий», 77)
[Цезарь] ответил плебею, величавшему его царем: «Я Цезарь, а не царь!»
(Светоний. «Божественный Юлий», 79, 2)
[Правителя] не так легко столкнуть с первого места на второе, как потом со второго на последнее.
(Светоний. «Божественный Юлий», 29, 1)
* Когда при высадке на африканский берег Цезарь оступился, сходя с корабля, то обратил это в хорошее предзнаменование, воскликнув: «Ты в моих руках, Африка!»
(Светоний. «Божественный Юлий», 59)
Есть две вещи, которые утверждают, защищают и умножают власть, – войска и деньги, и друг без друга они немыслимы.
(Дион Кассий. «Римская история», 42, 49)
Воспоминание о жестокости – плохая опора в годы старости.
(Аммиан Марцеллин. «Римская история», XXIX, 2, 18)
Авл Корнелий Цельс
Авл Корнелий Цельс (ок. 25 до н. э. – ок. 50 н. э.), римский философ и врач; заложил основы медицинской терминологии.
Уже сама перемена труда уменьшает усталость.
«О медицине», I, 3
Медицина есть искусство догадок.
«О медицине», II, 6, 16
Лучшее лекарство – покой.
«О медицине», V, 26, 28
Цицерон
Марк Туллий Цицерон (106–43 до н. э.), государственный деятель, оратор, писатель. Будучи консулом, подавил направленный против сената заговор Катилины. Во время гражданских смут выступал на стороне Помпея против Юлия Цезаря, а после убийства Цезаря – против Марка Антония; был убит по приказу Антония.
Я ‹…› доблестью своей освещал путь своим предкам, так что они, если и не были известны ранее, памятью о себе обязаны мне.
«Инвектива против Саллюстия» (приписывается Цицерону), 2, 5
Наши слезы высыхают быстро, особенно если мы льем их над чужою бедой.
«Категории риторики», 17, 57
* * *Народ – не любое соединение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права и общностью интересов.
«О государстве», I, 25, 39
Величайшая свобода порождает тиранию и несправедливейшее и тяжелейшее рабство.
«О государстве», I, 44, 68
Не прочна судьба народа, когда она ‹…› зависит от воли, вернее, от нрава одного человека.
«О государстве», II, 28, 50
Наш народ, защищая своих союзников, ‹…› покорил весь мир.
«О государстве», III, 23, 35
Где существует тиран, там не просто дурное государство, ‹…› а ‹…› вообще не существует никакого государства.
«О государстве», III, 31, 43
Не понимаю, почему понятие государства ‹…› применимо к владычеству толпы; ‹…› для меня народом является только такой, который удерживает вместе согласие относительно прав.
«О государстве», III, 33, 45
Граждан ‹…› следует оценивать по их весу, а не по их числу.
«О государстве», VI, фрагмент
* * *Сам бог не может знать того, что произойдет случайно и произвольно. Ибо если знает, то это определенно произойдет, а если определенно произойдет, то не случайно.
«О дивинации» («О гаданиях»), II, 7, 18
Для нас знание будущих событий даже и не является полезным. ‹…› Или, ты считаешь, Гней Помпей, трижды избираемый консулом, трижды получив триумф, покрытый славой своих великих подвигов, мог бы всему этому радоваться, если б знал, что он, потеряв свое войско, будет однажды зарезан на пустынном берегу Египта?
«О дивинации», II, 9, 22
В каждом куске мрамора ‹…› заключаются ‹…› головы, достойные резца хоть самого Праксителя. ‹…› То, что изваялось, ‹…› [уже] находилось внутри.
«О дивинации», II, 21, 48
Чего хотят бессмертные боги, во‑первых, посылая нам предзнаменования, которые мы без толкователей и понять не можем, и предвещая то, чего мы все равно не можем избежать? Так даже порядочные люди не поступают, не пророчат своим друзьям надвигающееся на них несчастье, которого те никоим образом не смогут избежать. ‹…› Всякое предсказывание зла только тогда – доброе дело, когда оно сопровождается советом, как это зло отвести. ‹…› Если считать, что знамения посылаются богами, то почему они были такими темными? Если боги действительно хотели открыть нам будущее, надо было возвестить его вполне ясным образом; если хотели скрыть, то не надо было об этом сообщать даже в туманной форме.
«О дивинации», II, 25, 54–55
То, что не может произойти, никогда не происходит; то, что может, – не чудо. Следовательно, чуда вовсе не бывает.
«О дивинации», II, 28, 62
[По поводу астрологии: ] Неужели все погибшие в битве при Каннах родились под одной и той же звездой?
«О дивинации», II, 47, 97
Когда богатейшему царю Азии Крезу был выдан оракул: «Крез, через Галис проникнув, великое царство разрушит», то этот царь посчитал, что ему суждено разрушить вражеское царство, а разрушил он свое.
«О дивинации», II, 56, 115
Право же, какую можно высказать еще нелепость, которая бы уже не была высказана кем-нибудь из философов!
«О дивинации», II, 58, 119
Даже из видений безумцев или пьяных можно путем толкования извлечь много такого, что будет выглядеть как относящееся к будущему. Если человек целый день бросает в цель копье, он когда-нибудь да попадет.
«О дивинации», II, 59, 121
Мы обычно не верим лжецу, даже когда он говорит правду. Но ‹…› если какой-то один сон оправдался, то вместо того, чтобы отказать в вере одному, поскольку множество других не оправдались, поступают наоборот: считают нужным верить в бесчисленное множество, ссылаясь на то, что один оправдался.
«О дивинации», II, 71, 147
* * *Только ученые люди да еще греки привыкли рассуждать без подготовки на заданную тему.
«О дружбе», 4, 16
Дружба может соединять лишь достойных людей.
«О дружбе», 4, 18
Не стремление к пользе порождает дружбу, а дружба приносит пользу с собой.
«О дружбе», 14, 51
Неужели найдется человек, который согласится жить в богатстве и проводить дни во всяческом довольстве, но притом и самому никого не любить, и ответной любви не знать? Так ведь живут одни тираны – не ведая ни доверия, ни любви ‹…›. Можно ли полюбить того, кого сам боишься или подозреваешь, что он боится тебя?
«О дружбе», 15, 52
Фортуна не только сама слепа, но и ослепляет каждого, кого заключит в объятья.
«О дружбе», 15, 54
Как часто идем мы ради друга на то, на что ради самих себя никогда не пошли бы!
«О дружбе», 16, 57
* Требовать в дружбе равенства услуг и чувств ‹…› – значит подчинить дружбу самому черствому и жалкому расчету: расход должен равняться приходу. Подлинная дружба ‹…› богаче и щедрее, она не подсчитывает постоянно, не отдано ли больше, чем получено.
